Человек с железными нервами - рассказ (часть 3)

Пятница - самый обычный день недели. И говорить, что он чем-то особым выделяется в плотной веренице своих собратьев, пожалуй, было бы несправедливо. Хотя… в этот день власти городка Холтонхилл не разделили бы эту точку зрения. Для них это был день триумфа, день торжества закона.
Три дня назад в лесах был пойман молодой главарь шайки разбойников Шелтон, безуспешная охота за которым велась на протяжении последних двух лет. Когда обычные поисковые усилия не привели к положительному результату, за его голову была назначена крупная награда, которая и решила исход дела. Суд над разбойником не бывает долгим, как правило, всем всё ясно. Приговор тоже не вызвал ни у судей, ни даже у адвоката затруднений, и к условному часу на городскую площадь стеклась большая толпа народу. Все жаждали увидеть акт возмездия человеку, державшему в страхе всю округу.
Под бой кровожадных барабанов на помост посредине площади неторопливо вышел человек в красном колпаке на голове. Он встал возле деревянной плахи и положил одну руку на рукоять торчавшего из нее большого топора. Рука человека совсем не дрожала.
Следует отметить, что городок Холтонхилл был совсем маленьким, и такие «блага цивилизации» как гильотина, были недоступны местному бюджету. Казни здесь проводились по старинке, как и столетия назад, простым и проверенным способом.
Бой барабанов не прекращался. Не было пока главного действующего лица этой поистине театральной постановки. Наконец, показался и он в сопровождении вооруженной до зубов «свиты» со связанными сзади руками. Его проводили до самого помоста, подтолкнув к первой ступеньке. Палач стоял неподвижно, словно он тут был вовсе ни при чем, и всё творящееся вокруг было ему, как и всем, в диковинку.
Но если кому-то и пришла в голову столь неординарная мысль, то секунду спустя он бы убедился в сыроватости своего жизненного опыта. Едва приговоренный преодолел первые пять ступенек, как мужчина в красном взял его за плечи и, подведя к плахе, привычным движением придал телу Шелтона нужное положение.
Был зачитан приговор. Последнее слово приговора, последний звук для приговоренного, последний луч света, последний запах осенних листьев… Всё последнее, всё в последний раз.
Движения палача были точно выверены многолетней практикой. Одним взмахом руки он выдернул топор из плахи и поднял его над головой. На вышедшем внезапно из-за туч солнце ослепляюще блеснула остро отточенная кромка топора, заставив зрителей инстинктивно зажмуриться.
Толпа замерла, кто в ужасе и содрогании, кто в предвкушении долгожданного зрелища, совсем как на картине судьи, уставившись в сторону помоста.
Палач, решив видимо, что все уже вдоволь налюбовались его страшным оружием, с рассекающим воздух свистом вонзил его в шею юного разбойника. Голова отскочила от тела и упала с помоста в ноги стоящим впереди. Кто-то дико вскрикнул, дернулся, по толпе пробежала волна, отрываясь на периферии хлопьями покидавших площадь людей.
Театральное действо закончилось. Толпа постепенно распалась на множество ручьёв, хлынувших от площади прочь по улицам городка, напоминая тот, что хлестал несколько минут назад из перерубленного горла.
Один палач был невозмутим. Опять казалось, что он непричастен к тому страшному, что совершилось на этом месте несколько минут назад. Мердок уже спускался с помоста по лестнице вниз, как вдруг боковым зрением заметил, что в предсмертной агонии один рукав рубашки Шелтона задрался, обнажив загорелую от жизни под открытым небом кожу. На плече жертвы как раз чуть выше локтя красовалось какое-то пятно неопределенных на таком расстоянии очертаний.
Очень медленно повернувшись на ватных ногах, палач лунатично доковылял до трупа и оголил руку до самого плеча.
Внезапно судья, не успевший еще покинуть место казни, увидел, как палач стал стремительно оседать на помост. Он рухнул как свежеспиленное дерево, в бессознательном состоянии перекатившись через край помоста и рухнув вниз. Охранники из оцепления подбежали и подняли его, аккуратно положив на стоявшую неподалеку скамью. Кто-то из них участливо подложил под голову Мердока свернутый плащ. Подоспевший доктор констатировал потерю сознания и шок от нервного перенапряжения, что всех присутствующих немало удивило. Всегда удивляет то, что происходит впервые. Удивляет, а иногда и пугает.
Палач, придя в сознание, попытался встать, но не смог. Его донесли до дома на носилках и положили на застеленную кровать. Судья наклонился над ним, пытаясь постичь суть произошедшего. На какую-то долю секунды он встретился взглядом с Мердоком и резко отшатнулся. Глаза палача выражали полную пустоту и безысходность, чем-то напоминая в тот момент стекляшки манекена.
***

Продолжение следует